Жителей юго-востока Украины называют «быдлом», лишают крова и подстерегают на пути к границам.
Корреспонденты JustMedia рано утром отправились в Ревду. Здесь в гостинице «Металлург» ровно неделю назад создали очередной пункт приема беженцев с юго-востока Украины. Люди приезжают на Средний Урал семьями и даже не думают о возвращении на Родину. Они мечтают о российском гражданстве, крыше над головой и работе. Хотят начать жизнь с чистого листа. Те, с кем нам удалось пообщаться – жители города Свердловска Луганской области. Сегодня там продолжаются бои, разрушены шахты, заканчивается продовольствие. Беженцы с горечью в голосе вспоминают о своем доме, в который они уже никогда не вернутся, потому что его нет…
 |
«Ты что с вилами на танк пойдешь?»
В холле гостиницы корреспондентов JustMedia уже ждут сотрудники администрации города. Они сопровождают нас в одну из комнат, где специалисты местного отделения УФМС беседуют с вновь прибывшей семьей, заполняют опросные листы, слушают рассказы об ужасах войны из первых уст и дают нуждающимся дельные советы.
В коридоре встречаем мужчину. Он готов пообщаться. Проходим в полупустой гостиничный номер. Здесь три кровати, телевизор, вещей по минимуму. Василий Осадчий — водитель по профессии — приехал в Ревду из Свердловска с женой и четырьмя детьми. Сегодня он пытается найти работу и просит, чтобы ему помогли с теплыми вещами.
 |
– Вчера провели опрос, кому что надо. Теплые вещи, действительно, нужны. Люди не ожидали, что здесь так холодно. Привлекаем спонсоров. Вообще водили семьи в благотворительную организацию «Остров доброй надежды», - говорит сотрудник администрации.
– Там в основном женская одежда. У меня в принципе есть, что надеть, дали уже. Но нужно что-то на работу, - рассказывает Василий.
– Если не даст работодатель, а по закону он должен обеспечить...
– Но это в том случае, если официально устроюсь, а если…
– Если неофициально, то обращайтесь, принесем мы вам спецодежду, не новую, конечно.
– А тут не до новой уже...
Прежде чем оказаться в Ревде семья Василия побывала в Керчи, Краснодаре, Перми и Екатеринбурге. Его родной город до сих пор бомбят. Он каждый день звонит брату, узнает от него последние новости.
«Там не поймешь, то те воюют, наши бегут, то наши наступают, те бегут», - говорит наш собеседник. Под «теми» он подразумевает украинскую нацгвардию.
– Ваш брат не захотел уехать из Свердловска?
– Говорит, ему уже некуда бежать: дети взрослые.
– Он взял в руки оружие и встал на защиту города?
– Да ведь нет оружия! И вот здесь хлопцы про это говорят. После нашего отъезда, мой свояк пошел в ополчение. Там ему сказали: «Ты что с вилами на танк пойдешь? Нет у нас оружия». В общем, помыкался, помыкался и тоже убежал.
– Границу пересекли без проблем?
– Нашу границу заняли ополченцы, мы ночью ехали без света, а они стояли по краям, потому что украинские снайперы или «правосеки» сидели недалеко. А вот хлопцев, которые на два дня позже выезжали, ополченцы по полям выводили.
– Какие последние новости с Украины?
– Луганск хорошо бомбят. Сначала брат говорил, что нацгвардию выгнали, а вчера звонил, сообщил, что опять бомбят.
– Вы и ваши знакомые планируете со временем вернуться на Родину?
– Несколько человек рвутся. Хотят туда, когда все «устаканится».
– Думаете «устаканится»?
– Смысла туда ворачиваться нет. Экономики нет, денег нет, шахты поразбомбили, света нет, заправки пустые. Брату вчера звонил, сигарет в магазинах нет, хлеба нет, продовольствия не поставляют. Город мертвый: никакого движения. Я вот на Автобазе работал, хлопцы говорят, что на два дня осталось бензина. Получается, работы у них уже нет. А шахты, если воду дня два не откачивать, затопит. По ним в основном и бомбят, а еще по садикам и школам. Ополченцы отобрали у украинской нацгвардии установку «Град», так по мелочи оружие забирают, но у тех две колонны в километрах 30-ти от города расположились, оттуда и лупят по нам и границе.
 |
На вопрос, когда же, по его мнению, наступит долгожданное перемирие, о котором не раз заявлял президент Порошенко, Василий отвечает: «Да я вообще не знаю, кто эту войну затеял. Получается «бандеровцы». Мы просто за свою территорию боролись, добивались создания автономии при Украине, и русский язык хотели сделать вторым национальным языком».
Мужчина произнес эту речь с надрывом. Пытался пару раз пошутить во время разговора, но печальные глаза все равно выдавали боль. Василий сейчас об одном мечтает: поскорее найти работу и начать обеспечивать свою семью.
«Наш президент – идиот! Я прямо в глаза могу ему это сказать»
Выходим из номера. В коридоре туда-сюда снуют дети: вот, держась за папину руку, бредет годовалая Ульяна из Харькова, а вот мальчик постарше выглядывает из-за двери.
Периодически на глаза попадаются то женщина-медик в белом халате, то товарищ полицейский в форме и с кипой бумаг в руках, то психолог, зазывающий на очередную встречу с беженцами. Все заняты делом: общаются, консультируют, внимательно слушают. Последнее особенно важно – людям хочется выговориться. У многих слезы наворачиваются на глаза, они признаются, что скучают по дому, но уже никогда туда не вернутся.
 |
Любовь Маркова — еще одна жительница Свердловска — приехала в Ревду с мужем и 12-летним ребенком.
«Обратно дороги нет, у нас дом разрушен. Сюда выезжали, он еще был цел, а недавно звонили на Украину, сказали, что разбомбили», - говорит Любовь.
В Донецкой области у нее осталась дочь. Если коридор для перехода беженцев не будет открыт, она не сможет выбраться из зоны боевых действий.
« Будет прятаться, как мы поначалу. Будет отсиживаться в погребах, пока не откроют коридор, - говорит Любовь. – Еще у меня дома осталась свекровь. Там танки ездят. Гады бессовестные(про военных украинской нацгвардии, прим. ред.)! Ходят: в одну хату зашли картошки нажарили, а другую подорвали. Это нормально?»
 |
Она вспоминает, как ее семья долгое время не могла пересечь границу вблизи города Гуково. Марковы собрались в дорогу минут за сорок и, как говорит собеседница, «летели дальше, чем видели».
«Вызвали такси. Сперва, доехали до города Красный Партизан, который уже практически не существует, дальше нас перевозили ополченцы – простые люди, которые помогали безвозмездно. Когда нас обстреливали, я видела лицо водителя, который нас вез. Он весь в поту был, ребенок на коленях лежал, а я поднимала голову и следила за выражением его лица, как он переживал, как хотел довезти нас до места назначения. В тот момент я была в шоке не от страха смерти, а оттого, что переживала, как он бедненький мучается, как пытается нас вывезти, мчится с такой скоростью. Мы дважды выбегали из машины, чтобы спрятаться в кустах, а потом опять залетали в автомобиль и мчались», - рассказывает женщина.
 |
В Гуково они прошли таможню, потом приехали в Краснодарский край, где их на какое-то время приютили, обеспечили питанием и одеждой, а после отправились путешествовать по регионам, в которых беженцев могли на более длительный срок разместить. Вот так и попали в Ревду.
«В будущем я не хочу в такую страну возвращаться, потому что наш президент – идиот! Я прямо в глаза могу ему это сказать. Такие вещи непростительны. Нельзя было этого делать. Мы, мирные жители и дети, не виноваты, что у них тараканы в голове сидят. Бессовестные. Годы пройдут, прежде чем там что-то наладится. У нас кризис в экономике, шахты разрушены, а сдыхать с голоду не хочется, у нас дети растут. Я уроженка России, но 40 лет прожила на Украине, и это – моя Родина – не там, где родилась, а где прожила всю жизнь. Но на такую Родину мне возвращаться не хочется. Честно скажу, скучаю, больно, плохо, но не вернусь. Как можно жить там, где такое творится. У нас власти бестолковые, как можно войну развязать между нашими же людьми, за что нас обижают?..», - задается вопросом Любовь.
 |
Она уже смирилась с мыслью, что останется на Среднем Урале, будет потихоньку жить и воспитывать ребенка вдали от бомбежек и хаоса.
Она также как и Василий называет украинскую нацгвардию местоимениями «эти» и «они».
«Ходят вот эти, даже не знаю, как называть их нормальным словом, забирают мужчин от 18 лет и старше, набрасывают на голову мешки, связывают руки скотчем и увозят в неизвестном направлении. На юго-востоке ходят слухи о создании так называемых концлагерей, где с ними расправляются. Не знаю, правда это или нет, - уже на эмоциях продолжает разговор беженка. – Я не понимаю, как можно пойти и убить своего «брата». Это же украинец. Это, как если бы я взяла сейчас автомат и пошла на вас, например. Ну как так? У меня рука не поднимется. Я не могу убить человека за «просто так». А они, у меня сложилось такое мнение, уничтожают нас, как тараканов. И слова употребляют в отношении нас – «получеловеки» и «быдло». Ужас. Если уж я родилась в России, пусть уж буду россиянкой».
Любовь Маркова признается, что просит Бога, чтобы все получилось с жильем и работой, чтобы семья ее осталась в Ревде – городе, который пришелся ей по душе.
«Главное – здесь обосноваться, а остальное все будет…», - уверена женщина.
Уникальную историю семьи из Харькова читайте в следующем материале JustMedia.
Просмотров: 8091
Автор: Татьяна Рябова
Фотограф: Алексей Колчин
