«Как не может быть второй столицы, так не может быть и второго Тунгусова»

«Год прошел, у меня уже нет переживаний по этому поводу, сколько уже можно переживать! А тогда я, конечно, очень нервничал и беспокоился, потому что принять решение не в пользу Александра Якоба, Сергея Тушина и Алексея Кожемяко было тяжело. Я же столько лет работал с ними. Но я принял такое решение, понимая, что иначе опять будет конфликт города и области. Конечно, я прекрасно знаю, что органы местного самоуправления не входят в систему органов госвласти. Но, как говорится, есть наука, а есть жизнь. И мы понимаем, что в жизни во многом местное самоуправление зависит от госвласти и того, как она относится к конкретным чиновникам. Я считаю, что во многом и мое решение поспособствовало сближению города и области», – признался Захаров.

«Ну, распределились бы голоса 3 на 3, выход бы все равно нашелся. Все равно дума проголосовала бы за Александра Высокинского, тогда уже был этот настрой. И что бы было дальше? Я бы только вообще со всеми в конфликт вступил. И не считаю, что мое решение было предательством. Если бы я сделал это тайком, то да: но и Александр Якоб, и Сергей Тушин знали об этом. Я первым пришел и все рассказал Алексею Кожемяко, потом Сергею Тушину. Не буду передавать слова Тушина, которые он говорил о губернаторе. Он много чего нелестного говорил мне, но я оставлю это в себе и не буду выносить в публичную плоскость. Вообще, Тушин, если бы хотел, смог бы обратить это решение в пользу администрации, но он решил, что проще оттолкнуть Захарова и назвать его предателем. Понимаю, что по-человечески Тушину и Кожемяко обидно, что я не повелся на их просьбы. Но на тот момент я действовал именно во благо города. Но, конечно, громких слов от Тушина, что я предатель, не ожидал».

«Тунгусов был авторитарным руководителем, который контролировал в администрации все в ручном режиме. Тем же самым он занимался и во время работы в областном правительстве. У Сергея Бидонько (по факту сейчас занимает должность Тунгусова в области – прим. ред.) более демократичный стиль. Единственный и главный недостаток его работы – не было составлено квалификационной группы по прогнозу рисков. Так было и при Тунгусове. Просто он даже не купировал эти риски, а просто закрыл область на карантин в 2016 году: создал жесткую антибактериальную систему, в которой не выживет ни один микроб. Сейчас областная власть работает в режиме тушения пожаров».

«С уходом Тунгусова исчез один из центров принятия решения и силы. В связи с этим изменилась и ситуация внутри города. Сейчас в традиционном понимании нет такого человека, который принимает подобные решения на уровне Екатеринбурга. Эту пустоту пытаются заполнять различного рода политические силы. С уходом Тунгусова проявилось несколько моментов: его тень до сих витает в головах у людей, и, если что-то происходит, то там начинают искать именно его руку. Этим пытаются оправдать и ошибки, и недочеты действующей власти. Кроме того, желание иметь Тунусова как функцию осталось. Это следствие незрелости многих людей во власти, которым нужен кто-то, кто будет осуществлять эту руководящую роль и на кого можно переложить ответственность. То, что происходит в политике сейчас – смена поколений, и на сегодняшний день новая система пока только отстраивается».

«Сила Тунгусова была в том, что он как политик рос вместе с городским и региональным бизнесом. Тогда бизнес, да, уже был крупным, но все равно находился еще на стадии формирования и развития. В 90-е бизнес выходил на новый уровень вместе с Тунгсовым, и их отношения строились именно на том, что они росли вместе. Сейчас бизнесу выстраивание взаимоотношений с горадминистрацией не так важно для жизнеобеспечения. Все уже налажено на уровне региона и федерации», –  считает Коробельников.

«Кардинально, что изменилось после ухода Владимира Георгиевича из политики – наладились отношения между городскими и областными властями. Губернатор Евгений Куйвашев поддерживает город, хотя, может это и не так очевидно, но это есть. Область и город идут в одном направлении! С уходом Тунгусова из администрации и политики вообще я не вижу, что город как-то стал отставать в благоустройстве и экономическом развитии. Как минимум, все идет на том же уровне».

«Чтобы подойти к Владимиру Тунгусову или Александру Якобу переподписать документ, если ошиблись - поставили не ту дату или опечатались - это было что-то…. За это увольнение, не увольнение, но получить выговор или лишиться премии можно было. Поэтому к нему боялись заходить. При этом он даже не кричал, там по взгляду сразу было все понятно. Мне этот подход нравится. Но, кстати, я не боялся к нему заходить, может, потому что не был в его прямом подчинении».

«А кто сказал, что Владимир Георгиевич ушел? Та система, которая была сформирована им за последние 20 лет, так быстро не разрушается. Говорить, что он перестал занимать официальные должности и его возможности по лоббированию своих интересов закончились, я бы тоже не стал. За эти годы сформировалась серьезная школа управленцев. Да, часть из них покинула свои должности, но часть все равно имеет свои рычаги влияния. Может эпоха и закончилась, но возможности остались».

«При Тунгусове речь о компромиссах не шла. Это его, кстати, и сгубило. Потому что он переоценил свои возможности. Все тогда понимали, что выборы в гордуму упрутся в неразрешимую проблему, потому что он как был ответственен за город, так и остался. А губернатору было важно захватить город. И тот карантин в 2016 году, когда был купирован конфликт между городом и областью, помог Евгению Куйвашеву оклематься, нарастить силы и нанести решающий удар. Его оппоненты – группа объединившихся бизнесменов – собрали колоссальный капитал, которому Тунгусов не смог противопоставить свой. Идеологическая проработка самой кампании тоже была слабой. Тогда появился форс-мажор в виде пенсионной реформы, которую моментально подхватила аффилированная с ОПС «Уралмаш» «Справедливая Россия». А команда Тунгусова раскачивала тему «Криминал рвется во власть», которая по накалу не шла ни в какое сравнение с пенсионной реформой. Тут сыграло и то, что, когда ты уходишь из администрации и наблюдаешь уже за всем из другого кресла – внимание распыляется и ты не можешь уже в должной мере руководить тем, чем руководил раньше».

«Главная ошибка, и я не могу понять этого до сих пор, зачем он составил свой список кандидатов в депутаты гордумы и начал так лоббировать его, вступая в открытый конфликт с губернатором, с которым был в одной команде. Ему было бы проще убедить губернатора, что городу нужны депутаты именно с такими фамилиями, а не те, кого видит глава региона».

«Система, которая работала практически четверть века, дала сбой. Главный промах – проигрыш в гордуму. «Криминал рвется во власть» – устаревший лозунг 90-х – не сработал в 2018 году. И то, что большинство мест в гордуме заняли не люди выстроенной им системы – показатель того, что она не смогла модернизироваться и изжила себя. В итоге тот, кто стоит за спиной губернатора, оказался сильнее того, кто стоял за спиной Тунгусова».

«Я не второй Тунгусов, потому что я Захаров. Мы абсолютно разные люди и у нас разный подход к управлению. Владимир Георгиевич не был публичным человеком, а я всегда был открыт. Но он грамотно наладил работу в мэрии, поэтому я бы продолжал в том же духе и не хотел ее разрушать».

«Как не может быть второй и третьей столицы, так не может быть и второго Тунгусова. Сейчас свободна ниша политического менеджера. Но на сегодняшний день я не вижу человека, который мог бы восполнить ее. Сомневаюсь, что один человек сможет выполнить эту функцию. Будет несколько человек, по крайней мере, в начале».

«Наверное, любому управленцу было бы лестно сравнение с Тунгусовым. Он стал синонимом абсолютного контроля и работоспособности. По аналогии с должностью и Сергея Бидонько сравнивают, и о Екатерине Куземке говорят. Но теневым хозяином города, наверно, можно назвать Виталия Кочеткова, который долго и целенаправленно топил деньгами эту печку и в итоге взял городскую власть под контроль. Сейчас расставляет своих людей в думе и горадминистрации. Поэтому, по факту, он управляет городом, за каким-то исключением, а не Высокинский».

«Не думаю, что он возвратится и будет строить козни. Может и есть вариант реванша, но он же понимает границы возможного. Если возврат и возможен, то только временный».

«Если бы со мной была аналогичная ситуация, я бы наверно уже не пытался возвращаться. В администрации уже другие люди. Эта информация – просто нагнетание обстановки».

«Это главная страшилка для города и области. Но все прекрасно понимают, что поддержание конфликта требует достаточного количества денег, а Тунгусов не тот человек, который будет тратить хоть копейку, которая может пойти мимо цели. Топить три года печку деньгами – не его вариант. На мой взгляд, если и будет возвращение, то для этого должно быть несколько условий: повышение губернатора в Москву или окончательная дискредитация Высокинским идеи муниципального самоуправления, если он загонит город в тупик. Третья возможность – выигрыш битвы за гордуму. Поэтому в ближайшие год-два предпосылок для его возвращения я не вижу. Он ушел и потерял все возможные административные рычаги».

«Мне кажется, что Екатерина Куземка очень бы хотела стать вторым Тунгусовым. Но дело в том, что, когда он приходил к власти – у него были иные возможности, в т.ч. и временные, и финансовые. Он был самостоятельным «игроком». У нынешнего ответственного за внутреннюю политику Екатеринбурга этого нет».