А дети спасали страну — учились утром, а потом работали.
Память как волшебный кристалл — что-то увеличивает, а что-то уменьшает. Христина Ильинична Наливайко признается, что в свои восемьдесят восемь лет особенно ясно помнит то, что произошло не вчера, и не год назад, а 70 лет назад.
Хрупкая женщина в черном платье с медалями на груди — прекрасная рассказчица, хотя и извиняется, что немного подводит голос. Обаяние, точность формулировок и особая душевность сразу выдают ее профессию — Христина Ильинична всю жизнь проработала учителем.
«Девочки, вставайте, война началась!»
В 1941 году 16-летняя деревенская девушка училась в педагогическом училище Тобольска. Июнь, ситцевые платья, танцы по вечерам. В ночь на воскресенье 22 июня уставшие студентки спали дольше обычного. Разбудила их завуч. Она вошла в комнату общежития со словами: «Девочки, вставайте, война началась!».
«Поняла, что надо бежать к людям»
—Нас как будто подкинуло — проснулись сразу. И ощущение пришло, что нужно бежать к людям. Большого удивления не было — какое-то предчувствие войны уже витало в воздухе. Рассказывали, что недавно рейсовая трехтонка, которая везла людей, остановилась на дороге перед каким-то препятствием. Вышли посмотреть — а там мешок с кровью. Помню, что люди долго обсуждали этот случай, говорили — что-то будет,— рассказывает Христина Ильинична.
Услышав слово «война», люди выскакивали на улицу и сразу бежали к репродукторам, которые висели на столбах.
—Я остановилась возле одной «черной тарелки», прислушалась: голос Молотова. Помню, что он говорил с дрожью в голосе: «Наше дело правое, враг будет разбит».
Сейчас голос дрожит и у самой рассказчицы. Христина Ильинична то и дело, извиняясь, утирает слезы. Невозможно забыть горе людей, переживших смерть родных, страдания детей, голод. Все это ей пришлось увидеть в деревне Калиновка Байкаловского района Тюменской области, куда выпускница педучилища была направлена в качестве учителя малокомплектной сельской школы.
Пароход идет на фронт
—Самое тяжелое воспоминание — проводы на фронт,— говорит Христина Ильинична.— Сообщение между Тобольском и Тюменью было водное — по Иртышу, Тоболу. Мужчин провожали на пристани. Женщины в платочках, за юбку малыши держатся, на руках — груднички. Пришел пароход, надо прощаться, а они расстаться с мужьями не могут. Плач, крик! Помню, как мужчины поднялись на судно и сгрудились все на одном борту, машут руками женам и детям, что-то кричат. Матросы их гонят — ведь пароход может перевернуться, а они не отходят. Пароход пошел, а женщины за ним по берегу бегут, рыдают…
Самое тяжело воспоминание — проводы на фронт
С первых дней работы молодая учительница полюбила своих учеников, и они отвечали ей любовью и привязанностью. Учительская работа не ограничивалась одними служебными обязанностями — приходилось думать не только об учебе, но и о том, как согреть и накормить школьников.
—Я учила детей с первого по четвертый класс. Школа была небольшая — размещалась в избе раскулаченного крестьянина, занимались в две смены. Как ребята были плохо одеты! Почти все — в домотканых холщовых рубашках и штанах, покрашенных ивовой корой в коричневый цвет. А один — Коля Шестаков — и вовсе ходил в лохмотьях, вместо рубахи носил драную материну кофту. Холод, снег, а он босиком. Сердобольные женщины дали нам лен, девочки сами изготовили нитки, соткали полотно, сшили рубашку и связали толстые чулки — приодели Колю.
Главное блюдо — лепешки из липовых листьев
Но больше холода донимал голод. Христина Ильинична говорит, что и сейчас ясно видит осунувшиеся лица ребят, прибежавших в школу с другого конца села, а то и из соседней деревни.
—Дети прибегали озябшие, в пупырышках от холода, голодные. Я решила их подкармливать. Что могла им дать? Сама получала 2,5 килограмма зерна в месяц, причем это была овсянка, из нее еще половина шелухи отсеивалась. А утром по всей деревне стоял стук пестов — толкли липовые листья, их добавляли в муку, пекли лепешки. Тем и питались. Так я придумала возле школы огород посадить. Мы с ребятами вскопали землю, люди с нами семенами поделились — капуста, морковь, свекла. Правда, картошки не было — это такая драгоценность по тем временам! Ее и сажали не целиком, а срезкой — кусочками кожуры с глазками. Понятно, что урожай от таких семян был небольшой.
Овощи со школьного огорода давали возможность варить по утрам суп — конечно, варево было «пустым», без картошки и тем более мяса, но зато горячим. Удивительно, но в таких условиях ребята просто горели желанием учиться. Учительница вспоминает, что заниматься с ними было одно удовольствие. Кстати, после школы многие выпускники получили высшее образование, большинство поступали в пединститут, а один ученик даже стал генералом МВД, жил в Москве. Но это будет потом, а тогда…
«Фронту продовольствие нужно, а вы спите!»
—Дети были неизбалованные, почти все из многодетных семей. После школы отправлялись на сельские работы. Пропалывали овощи — голыми руками дергали колючий осот, теребили лен, собирали колоски и клубни, пахали. Слезы к горлу подступают, когда вспоминаю один случай. Тогда ведь даже спичек не было, печи разжигали от угольков, оставшихся с ночи. А если их не было — шли по избам с железным совком, просили огонька. Я тоже рано встала, вижу — председатель колхоза идет, тоже с совком за угольками. Проходит мимо пашни, а там лошади стоят уставшие. Возле них мальчишки спят — работали ночью, уморились. Так он рассвирепел, давай их бить этим железным совком: «Вставайте! Фронту продовольствие нужно, а вы спите!». Как мне было жалко ребят!— смахивает слезы рассказчица.
Еще одно черное воспоминание — похоронки. Пожалуй, не было семьи в деревне, в дом которой не постучалась бы беда. Три двоюродных брата Христины Ильиничны погибли на фронте в первый год войны. Со страшной бедой помогали справиться люди — горе и радость делили на всех. Если приходила похоронка — горевали все, а добрая весточка с фронта, которую почтальон приносил в один дом, поднимала настроение всей деревне.
В День Победы танцевало все село
День Победы Христина Ильинична вспоминает, улыбаясь.
—Это был обычный учебный день. Помню, шел третий урок. Вдруг открывается дверь, а там моя бывшая ученица, манит меня пальцем. Я ведь учила детей только до четвертого класса, а потом они ходили в школу-семилетку в соседнюю деревню — в четырех километрах от нас. Я вышла к ней, а она вся мокрая, запыхавшаяся — видно, что бежала всю дорогу. «Христина Ильинична, война закончилась! Нас домой отпустили!»
Удостоверение ветерана войны — один из самых важных документов
Конечно, учительница тут же закончила урок, ребята побежали домой. А потом все собрались в правлении колхоза, принесли гармошку.
—Это был такой праздник! Танцевали все, кто мог. Даже 90-летняя бабушка ногой притопывала. Не верилось, что можно снова смеяться по-настоящему, строить планы на жизнь.
Муж умер в мирное время — от бомбы
В 1945 году молодая учительница уехала в Тюмень продолжать учебу в пединституте. Вышла замуж, родила дочку и сына. Тринадцать лет они прожили в Салехарде, где, по ее словам, было много удивительного. Тундра с низкими деревцами, долгие зимы без солнца и долгожданные летние восходы, когда над тундрой поднималась красная «горбушка» огромного светила.
В 1961 году произошло событие, которое принесло в дом беду. Испытание самой мощной советской водородной бомбы (ее еще называли Царь-бомба или Большой Иван) на Новой Земле накрыло и Салехард. Христина Ильинична вспоминает, что им велели открыть все двери и выйти на улицу. Учителям сказали, что детей нужно вывести к реке Полуй, закрыть им лица белыми повязками и положить на снег. Муж Христины Ильиничны в тот день получил большую дозу облучения и вскоре умер от белокровия.
«Близкие люди всегда со мной»
Из Салехарда они переехали в Свердловск. Сейчас Христина Ильинична живет вдвоем с дочерью, сын в другом городе, но не забывает родных. Радуют внуки, а еще — бывшие ученики. Многие из них уже дедушки и бабушки, но они помнят свою учительницу, в день рождения звонят, поздравляют, приносят прекрасные букеты цветов.
Душа болит о детях
Христина Ильинична, как и большинство ветеранов, нетребовательна. По ее словам, она всем довольна — пенсии хватает, вот сейчас даже записалась на прием к частному врачу-офтальмологу, ходит на уколы. Не только подводят глаза, еще и спина болит, она вынуждена даже ходить в корсете — в свое время пришлось носить тяжеленные мешки на заготовках зерна. Но бывшая учительница по-прежнему бодра, активна, любознательна.
На вопрос, сумеем ли мы победить сейчас, если, не дай Бог, начнется война, отвечает утвердительно, хотя и соглашается, что люди во многом изменились:
«Я никогда никому не завидую, но вижу, что уж очень резко люди разделились на богатых и бедных. Сейчас многие думают только о деньгах, конечно, это неправильно»
«Я всем довольна, но душа болит о детях»
Но больше всего душа у нее болит о детях:
«Когда вижу, как девочки курят возле школы, все внутри переворачивается. И того, что дети сквернословят, не могу перенести. По-моему, нельзя с этим смириться»
Христина Ильинична посетовала, что настоящих фильмов о войне сегодня, наверное, уже не снять:
«Сложно это сделать тем, кто не воевал, кто не пережил голод и холод в тылу».
Это относится и к книгам:
«Самые лучшие книги о войне написали Симонов и Быков. Они самые честные. Но я читаю их нечасто — это очень тяжело»
ФОТОрепортаж спецпроекта «День Победы» смотрите здесь.
Просмотров: 7075
