Ольга Лазарева: «Иногда закрываемся со спортсменами и плачем». Секреты чемпионов в спецпроекте JustMedia

JustMedia продолжает спецпроект о спортивных врачах. Ранее мы рассказывали о том, как готовят будущих чемпионов в Училище олимпийского резерва, а также, как за здоровьем футболистов следят в «Урале». Следующая наша героиня — врач спортивного клуба «Луч» Ольга Лазарева, работает со спортсменами высокого ранга. Ее «пациенты» — легкоатлеты, занимающие призовые места на международном уровне, в том числе и на Олимпийских играх.

— Первый вопрос, который мы задаем все спортивным врачам: как вы пришли в профессию?

— То, что нигде не готовят спортивных врачей, это упущение, конечно. Спортивный врач ведь очень многое должен уметь: это и психология, и травматология, и терапия, идут ведь со всеми абсолютно болячками. Я отработала 17 лет в спортивной медицине. До этого я была военным врачом.

— Почему-то часто именно из военных медиков в спортивные идут.

— Наверно, потому что нам уже не так страшно. В спорте очень страшные травмы бывают, вплоть до смертельных случаев. Ты не боишься уже ни крови, ни переломов, ни ранений каких-то. У нас есть курсы какие-то, но ни в одном дипломе вы не прочтете «спортивный врач». Главное в нашей профессии — все-таки опыт.

— Расскажите о вашей работе в «Луче»?

— Мы занимаемся легкой атлетикой, то есть циклическим видом спорта. Это одинаковые движения, плюс скорость и выносливость. У нас есть несколько периодов. В подготовительный — мы обычно уезжаем куда-нибудь в горы, в Киргизию в основном. На высоте тренируется выносливость, там гипоксия, дышать сложнее, повышается гемоглобин. И вот с этими результатами мы приезжаем сюда, все сдают анализы, смотрим, как они входят в подготовительный период к соревнованиям. Допустим, у нас в конце января будет Чемпиона России, и сейчас уже они начинают набирать объемы, мы им помогаем медикаментами, — это витамины, аминокислоты. Потом начинается сам подготовительный период. Я с ними езжу на сборы, соревнования, и на Олимпийские игры. Каждого спортсмена мы отслеживаем в динамике, знаем всего его особенности. Потому что у нас ребятки высокого полета.   

— Когда легкоатлеты должны достигнуть своего пика?

— Это должно произойти где-то за месяц до основных соревнований. Они поддерживают эту форму, и за две недели до стартов мы заканчиваем работать с медикаментозными препаратами. На сборах они тренируются, последние три дня отдыхают, спокойненько разминаются. Но еще много на психологическом уровне происходит, важно, как спортсмен себя настроит. Бывает, вообще не может пробежать, потому что перегорел. Есть, конечно, талантливые люди, которые могут в любой день соревнований пробежать хорошо. Есть у нас Ксюша Усталова, которая на одном дыхании неделю работает. А на Чемпионат мира уже не смогла поехать, потому что выложилась.

— Сколько таких пиков может быть за сезон?

— Два раза в год. Зимой соревнования и летом. Но есть еще чемпионат мира, Европы, Олимпиада. Мы готовим конкретно к этим соревнованиям. Но они должны еще отобраться в сборную, поэтому несколько раз выступают в году. К каждому соревнованию они должны подойти с пиком, но они разные могут быть. Допустим, на чемпионат России поменьше выложиться, к мировому первенство уже должны быть готовы лучше. Где-то надо и пропустить какие-то старты, перед Олимпиадой особенно.

— После соревнований им требуется помощь?

— Мы их вытаскиваем из этих состояний с помощью SPA-капсулы, психологически работаем, фармакологическое очищение проходят. Потом отпускаем на две недели отдохнуть, чтобы они могли отвлечься. Но не бывает так, чтобы они совсем не тренировались. Практически, как наркоманы уже, им надо, чтоб мышцы все время были в тонусе. Три дня проходит, им уже надо тренироваться, в парке бегают хотя бы, организм уже привык.  

Спортсмены всегда находятся под присмотром Ольги Борисовны

— Есть болевые точки у атлетов?

— В основном это спина, позвоночник, у барьеристов — колени, тазобедренный сустав, у марафонцев — голеностоп, руки. Вообще это люди совершенно другого покроя, марафонец бежит 46 километров, ему же о чем-то думать надо. Они совершенно отличаются от спринтеров, например. От психологии еще зависит, некоторые не могут, чтоб у них ничего не болело, каждый день на что-нибудь жалуются.

— Вы и психолог для них?

— Конечно. Бывает, закрываемся где-нибудь, плачем. У нас же команда, даже если дистанции у них разные, они все равно вместе. Тут и любовь случается, и нелюбовь. Поэтому часто приходится беседовать. Если нет характера у спортсмена, он не будет чемпионом никогда. Поэтому они в большинстве своем немного неуравновешенные. У них постоянно же планы впереди.  

— Как в течение года у легкоатлетов выстраивается режим?

— Они у нас ведут дневники, куда записывают все свои состояния. С утра обязательно меряют себе пульс, особенно, когда идет режим нарастания нагрузок. Если не восстановились где-то, приходится мне работать, что-то менять. В начальный период им можно есть все практически, потом начинают есть белковую пищу, мясо и овощи, чтобы мышечная масса нарастала. После тренировки напиток, чтобы восстановить уровень глюкозы в крови. Сладкого сразу же надо поесть, чтобы мозги в порядке были. В базовый период у них должно быть не больше двух лишних килограммов по сравнению с начальным периодом, поэтому происходит сгонка веса. Если начинает поправляться, это сразу замечаем. При этом, если в этот период спортсмен простудился где-то, никаких антибиотиков нельзя, это сразу снижает все показатели.

— Сколько времени у них на отдых?

— Большого перерыва нет. Закончились соревнования, никого не распускают, начинается новый базовый период. Я выхожу на работу в сентябре и до самого августа с ними везде. Если у них бывает неделя перерыва, у меня такого нет. Мне надо с анализами поработать, сводить их на медосмотр. На две недели их распускаем, а так работа, работа и еще раз работа.

— Жизнь дома и на сборах сильно отличается?

— На выезде дисциплина получше, дома могут быть какие-то проблемы бытовые, которые отвлекают. Здесь могут опоздать на тренировку, на сборах такого нет. Они находятся все в одном месте, и мне за ними проще смотреть. Поэтому мы ездим очень много.

— Вы с вашим опытом во время тренировки можете определить состояние спортсмена?

— Конечно, я их очень хорошо уже изучила. По тому, как он бежит, я вижу, что у него что-то не так, отвожу в сторонку, спрашиваю, что случилось. Как правило, не ошибаюсь, иногда даже по выражению лица можно понять, что нужна помощь. В основном, конечно, тренеры с ними работают, а мы помогаем.

— Легко спортсмены с вами на контакт идут? Считается, что это обычно закрытые люди.

— Всякие есть. Я их, видимо, настолько люблю всех, что они и идут с удовольствием. Могут пять раз на дню, открыть дверь и поздороваться, и сами все расскажут про себя. Есть, конечно, и закрытые, что не разговорить. Надо самой быть открытой, тогда и они потянутся.

— Наверное, с индивидуальными видами спорта полегче в этом плане, чем с командными?

— Необязательно. У нас же тоже команда, у них разные ситуации бывают, особенно у девочек, случается, что ссорятся между собой. Как и в жизни, в спорте и зависть может быть какая-то. После эстафеты могут поругаться, кто-то кому-то палочку неправильно передал. Но они все равно в команде, атмосфера должна быть здоровая, чтоб они из-за мальчиков не переругались. Но работаю я с ними индивидуально.

Среди "пациентов" - олимпийские чемпионы

— Как с годами меняется спортивная медицина?

— Я считаю, что мы совершенствуемся. Много мы взяли от бодибилдеров, напитки их, которые очень помогают до и после тренировки. Конечно, обеспечение аппаратурой поменялось. Многое я даже с собой вожу на сборы. Бывает, мышцы забиваются так, что массажист не справляется, приходится аппаратурой работать. В Москве, конечно, все еще лучше. В поездках сравниваем, иногда к ним ходим еще на всякие процедуры. Некоторые тренеры ведут себя немного по-другому, чем раньше, отбирают себе самых сильных и с ними работают, одного-двух человек. А спортсмен, может один раз «взорваться», что-то у него в жизни хорошее произошло, девочки, допустим, влюбляются, и бегают быстрее, чем раньше. На три секунды, я имею в виду. Положительные эмоции это всегда хорошо. Некоторые со злости показывают хорошие результаты, просят их ругать перед стартами.

— Тренеры прислушиваются к вашим рекомендациям?

— У нас команда: массажист, тренер и я. Мне повезло насчет этого. Садимся, обсуждаем все, без этого никак. Спортсмены могут быть чем-то недовольны, прочитают что-то в интернете, спорят с нами. Мы стараемся все вместе делать так, чтобы доволен был спортсмен.

— А спортсмены слушаются?

— Бывает, капризничают, но у них выбора особо нет. Если ты хочешь добиваться каких-то высот, зарабатывать деньги, значит, ты будешь все выполнять. Но самооценка у них, конечно, завышенная, могут поспорить, надо уметь доказать, что мы правы. Важно быть авторитетом для них. Они даже могут родителей не слушаться, а приходят сюда и выполняют все указания.

— Можете запретить кому-то заниматься спортом?

— Иногда с родителями ко мне приходят, мамы против, чтобы ребенок занимался, потому что есть проблемы со здоровьем. Но я никогда не скажу,— вам спорт не нужен, занимайтесь чем-нибудь другим. Объясняем, что можно и проблемы решать, и немного спортом заниматься. Проходит какое-то время, у него спинка укрепляется, человек достигает неплохих результатов.

— То есть это ошибочное мнение, что большой спорт калечит людей?

— Есть такое мнение, и спортсмены есть всякие. Кто-то и в пожилом возрасте держит себя в спортивной форме, у нас тут приходят деды и бегают марафоны по шесть километров. Если будешь делать все правильно, держать себя в форме, не будешь ты инвалидом. Кто-то спивается, конечно, но это в любой среде может быть, тех же актеров взять. Все же лечится в наше время, суставы меняются. И уходить нужно вовремя. Если ты понимаешь, что не можешь больше, не надо. У нас есть олимпийская чемпионка, ей 31 год, есть ребенок, она не ушла на пике, ей сейчас до следующих игр нужно работать и работать. Она хочет, у нее есть стимул, и я считаю, она добьется. Поучаствует в Олимпиаде и уйдет. Я считаю, нужно уходить на пике.